Читаем без скачивания Байки нашего квартала [Про Турцию и турков] - Лариса Бортникова

Мы поднялись на пятый этаж втроём - свекровь, муж и я. Традиции всё-таки требовали, чтобы добрые соседи отметились... В дверях стояли Айфер с женихом. Невзрачный мужичок и упакованная в белый тюль Айфер. Семья не поскупилась - платье, тюрбан, золотые браслеты. Замороженная рождественская ёлка. Айфер... Лунный свет. У луны случился световой казус. Облажалась луна... Некрасивая невеста. Какая некрасивая невеста.

У бакалейного магазинчика, что на углу, пустовали уличные лотки.

Человек из йумурта

 Так вот. Пошло моё дитя мужеского полу в турецкую школу. В первый класс. Ну там всё, как водится: прописи, кружочки, крючочки, змейки и палочки. Надо сказать что школьное образование в Турции сильно похоже на классическое советское. Сплетничают, что М.К. Ататюрк сильно уважал Наробраз и устроил всё по образу и подобию. Может и врут. Но мне хотелось так думать, а значит пусть будет так.

Однако, когда я открыла учебник по турецкому и увидела знакомую картинку с тёткой, драющей стёкла, с подписью под ней Айше мыла раму (это сравнение... там было конечно не про раму...), когда я уткнулась носом в правила написания турецких "жи и ши" с примерами и упражнениями, когда в учебнике по математике Ахмет дал Мехмету два яблока, а Мехмет Ахмету одно яблоко вернул... Я поняла что всё в порядке и беспокоиться не о чем. И палочки счётные, и таблица умножения во втором классе, и тетрадки, которые подписывают родители, и поля, которые родители чертят, и учебники обёрнутые в цветные обложки, и даже рисование цветочков и зайчиков под корявым "чичек" и "тавшан".

Ну и, разумеется, уроки труда, на которых лепят пластилиновые грибочки, растят на подоконнике луковицу и клеят бумажные открытки с нерусским но от этого ничуть не менее трогательным "мама, я тебя люблю".

Ну так вот. Сидим мы как-то дома вечерком, пьём чай : моя турецкая свекровь, я и сын. Сын взахлёб рассказывает про прекрасную новенькую девочку, про толстого придурка из параллельного класса, про учительницу - добрую фею.

 А чего не поболтать? Уроки сделаны, за окном зима а дома тепло и скоро уже ложиться спать, чтобы в семь тридцать утра потопать в школу. (первая смена)

   - Завтра на пазар пойду, - медленно отхлёбывает чай свекровь. - Сыру куплю, зелени, помидор, яиц.

   - Хорошо, - говорю я. Мне и правда хорошо.

   - Яйцоооооооооооооооооооооо! – Ребёнок вскакивает, опрокидывает тарелочку с кексом и бледнеет на глазах.

   Мы со свекровью пугаемся. Чего это у нас разморённый и нежный дитёныш ни с того ни с сего вдруг орёт "йумуртааааа". (по турецки яйцо - йyмурта c ударением на последний слог).

   - Что? Что случилось, милый? - кидаемся к киндеру. Мало ли, может чай пролил на важные мальчиковые места.

   - Йумурта! - приговаривает деть и начинает плакать. Жалобно. Навзрыд. - Йумуртааааааааа.

   Через пять минут успокаиваний и "ой ой ой вах вах вах" выясняется, что завтра урок труда и учительница задала на дом задание: смастерить человечка из яичной скорлупы. Ну, помните? Опустошаешь скорлупку от содержимого через дырочку, потом малюешь глазки, носик, огуречик...

   Учительница-то задала, а мы естессно забыли. Ну вылетело напрочь у всех, включая меня (а я обычно такие вещи помню) и бабки. Вот ведь гадость!

   - Аааай, у всех будут яйца, один я, как дурак, без яйца приду. Все надо мной смеяться станут. Бедный я бедный мальчик без яйца, которого никто не любит, - причитает деть невыносимо горько, - Что же мне делать то? ааааа

   Мы с бабкой переглядываемся. На самом деле нам очень хочется заржать, потому что этот вой про "единственного в классе мальчика совсем без яиц" звучит прекомично, но а) мы понимаем что делать этого нельзя, б) ребёнка жутко жалко, в) надо же что-то быстро решать.

   - Ладно. Сейчас поглядим. - Бабка открывает холодильник, и по всем голливудским канонам яйца там не оказывается. Ни одного! Съели блин.

   - Аааа. Съели мои яйца. Все яйца слопалиииии. Бедный я бедный.

   Я давлю в горле гыгыкс и очень спокойно говорю: "ну так сейчас купим в баккале яичко, дел-то".

   - Ага, - хлюпает деть, но затыкается.

   Голливуд продолжается, когда мы выясняем, что баккал закрыт – время-то уже позднее.

   - Аааа, у всех будут яйца, а я несчааастный ребёнок… - начинает опять деть, но бабка властно его затыкает.

   - Не кричи, всех кошек на улице распугаешь. Сейчас схожу к Фатме, возьму тебе яйцо.

   - А вдруг у тёти Фатмы нет яиц, вдруг их дядя Хикмет...

   - Гы. Прозвенел все... - не сдерживается бабка, но деть не в состоянии оценить каламбур.

   Смех смехом, однако, у Фатмы тоже с яцами напряженка. Короче, за полчаса мы понимаем, что либо находим где-то эти хреновы яйца, либо бессонная ночь обеспечена. Грустный деть, прижавшись носом к окну, мажет соплями на стекле правильные овалы. Жалко. Очень жалко. Понятно что первоклашке явиться в школу и сказать "забыл" никак нельзя. Стыдно. Понятно, что он очень переживает, что ему обидно, горько и ужасно одиноко. А тут эти две бестолковые мамка с бабкой не могут ничем помочь и надыбать хоть одну йумурту. И вот героическая бабка прётся аж за четыре квартала к куровладелице Хатидже и ТАМ (о счастье) находит ОДНО!!!!, но очень крупное,  яйцо. А время меж тем уже полдвенадцатого, ну может чуть раньше, и школьнику пора спать.

   - На тебе твоё яйцо, - бабка гордо водружает трофей на стол.

   О да! Оно прекрасно. Овальное, округлобокое, очаровательное, офигительное, обворожительное ЯЙЦО. Но оно единственное и представляет великую ценность, вроде алмаза Орлофф, и это необходимо учитывать. Деть, не дыша, парит вокруг яйца и даёт нам инструкции по прокалыванию дырочки и удалению яйцевнутренностей.

   Бабка надламывает ложечкой скорлупу. Трррхррруп-хххренакс! Ломоть размером с ноготь большого пальца хлопается в мисочку, а за ним толчками вываливается белок, желток и что-то там от несформировавшегося цыплёнка.

   - Йумуртаааа моё! Ой. - Деть просто садится, где стоял, и закрывает в ужасе глаза. Всё. Из йомурты с такой дырищей в попе сделать человечка нельзя.

   - Ах!!! - Бабка становится белой, как мел, и я понимаю что она сейчас пойдёт и разрушит весь Константинополь до основания, но отыщет ещё одно яйцо, пусть это даже стоит ей жизни.

   - Стоп! - говорю я.

   - Не сцать! - говорю я.

   - Не орать! - говорю я. - И никуда больше не бегать по ночам!

   Они смотрят на меня с подозрением: старый да малый. Йумурта тоже так нехорошо поглядывает своей дыркой, мол че там она ещё задумала?

   - Сейчас-сейчас! - С этим я кладу на ладонь легкую скорлупку и начинаю думать.

   - Нет. Ты не сможешь, - печально вздыхает деть. Он уже махнул на всё рукой. Он уже понял, что завтра ему стоять у позорного столба совсем без яиц. Может быть он надеялся, что я знаю тайные места по хранению запасной йумурты, но, оказалось, я всего лишь хочу что-то там сотворить с имеющимися яичными останками.

   - Почему это не смогу? - обижаюсь я.

   - Ну откуда вы там - в России, - это звучит, словно я только что прибыла с Юпитера, - знаете как делать из яиц человечков? (ну да блин... нам детей аисты приносят)

   - Щаз! Да в России только этим и занимаются! - уверенно сообщаю я. - Это ж любимое наше хобби, поэтому даже ни грамма не переживай и ложись спать. Я всё устрою. (я как Василиса - премудрая, которая родом из лягушки...)

   Ну а если серьёзно, я потом сыну пояснила, что у нас тоже первоклашки мастерят похожих человечков, и что все мы это когда-то проходили, так что осталось лишь вспомнить навыки. Пока сын, открыв рот, слушал историю о том как "один мальчик - мой одноклассник как то сделал из яйца настоящий космический корабль", я прикидывала каким макаром можно заткнуть дырку, куда рисовать ротики и носики, и как вообще всех победить нашим неистребимым русским креативом.

   - О. А где у нас старые куклы, а?

   Куклы, когда то принадлежавшие кузине детя, а потом за ненадобностью выпертые в сарайчик, бабка ищет недолго. Ребёнок в ужасе смотрит, как я обезглавливаю поддельную Барби и как примеряю скальп с волосами на острый конец йумурты (тот что с дырой).

   - Зачем?

   - Надо!

   Свекровь меж тем стелит постель и сын, пописав и почистив зубы, топает в кровать. Ему не хочется, надо же пронаблюдать куда я буду пихать все эти отрезанные у пупсов ручки, ножки и остальные фрагменты. Но бабка сурова и он, хныкнув разик, затихает. И вот мы сидим за кухонным столом: бабка, следуя моим ЦУ, нанизывает какие-то бусинки на ниточку, я очень осторожно чтоб ни дай бог не попортить лицо у яйца рисую карандашом эскиз глазок, а на улице орёт какая-то дикая турецкая кошка. Час, час пятнадцать, полтора. Бабка, следуя моим ЦУ, стрижёт меленько новогодний дождик, а я, вконец охреневшая, приделываю к иичку ручки и ножки.

   К трём мы закончили.

   На сцене, сделанной из чайного блюдца путем обклеивания фольгой, сидела она. С белыми волосами, с алым бантом, в пышной тюлевой юбочке унизанной бисером, с конечностями из серебряных шнуров и настоящих пластмассовых ладошек :))) и пяточек... В туфельках ага.. С глазами. Носом. Ртом. Сидела и воняла клеем на всю кухню.